Сексуальная дисфория

С общественной дисфорией тесно связана дисфория, сосредоточенная вокруг сексуальности, сексуальных отношений и самого акта секса. Гетеронормативные гендерные роли сопровождаются ожиданием того, что AMAB’ы будут занимать ведущие позиции, а AFAB’ы - ведомые. Эта динамика усиливается нашими популярными СМИ, токсичной маскулинностью и особенно нашей порнографией, даже в трансгендерной порнографии (в большинстве транс-/цис-порнографии транс-женщины занимают ведущие позиции). Отклонения от этих ролей часто приводят к стыду, как со стороны партнеров, так и со стороны сверстников.

Конечно, это отнюдь не непреложный факт, и многие гетеросексуальные цис-пары находят выход из этих форм, находя новую динамику в своих отношениях или занимаясь кинком для удовлетворения желаний. Некоторые пары обнаруживают, что они совсем не совместимы в сексуальном плане, и ищут других партнеров. Однако существует множество внешних факторов, препятствующих подобному самоанализу и открытиям, и отказаться от этих требований может быть крайне сложно, даже травматично. Особенно это касается тех случаев, когда в основе лежит консерватизм или религиозная добродетель.

Цисгендерные гей-отношения уклоняются от этого в силу необходимости, открывая индивидуумам возможность исследовать, какая роль приносит им больше удовлетворения. В некоторых гей-парах уже сложилась динамика доминирования/подчинения, и они вступают в отношения, уже понимая это. Другие решают эту проблему, меняя партнера на доминирующего. Тем не менее, гей-отношения все еще могут оказаться в плену подобных ожиданий в отношении динамики butch/femme, bear и twink.

Что все это значит? Трансгендеры, вступившие в гетеросексуальные отношения до перехода, иногда обнаруживают, что теряют интерес к сексуальным контактам, поскольку проникающие акты не приносят того удовлетворения, которого они ожидают. В крайних случаях это может казаться совершенно неправильным и вызывать панику. Ощущения могут быть приятными, но опыт не соответствует действительности, а сам акт кажется вынужденным.

Это может привести к тому, что человек будет чувствовать себя менее воодушевленным или даже незаинтересованным в сексе, поскольку половина того, что составляет сексуальное влечение, - это психологический контекст ситуации. Многие трансгендеры даже не испытывают сексуальных ощущений до зрелого возраста, функционируя как сексуально неактивные из-за того, что их дисфория сильно подавила все половое влечение. Они могут продолжать заниматься сексом ради своих партнеров, но не получать такого удовольствия, как могли бы, и даже отключиться от окружающей действительности, чтобы выполнить поставленную задачу.

Дисфория может быть настолько значительной, что они начинают принимать сексуальную идентичность, с которой на самом деле не связаны. Нередки случаи, когда после выхода в свет трансгендер осознает, что на самом деле он никогда не чувствовал связи с той сексуальной ориентацией, с которой идентифицировал себя ранее, а использовал ее как способ уменьшить дисфорию в сексуальной жизни.

Некоторые транс-женщины, например, до перехода идентифицировали себя как геи из желания иметь партнера, который относился бы к ним как к женщинам во время секса, но после снятия этого требования обнаруживают, что на самом деле являются лесбиянками. Другие могут пытаться жить как геи, но обнаружить, что эта роль их не удовлетворяет, поскольку они знают, что их партнеры воспринимают их как мужчин.

The Coercive Male Gaze

В сапфических кругах хорошо известна поговорка: “Хочу ли я быть ею или быть с ней?”.

Бывает трудно отличить сексуальное влечение от зависти, особенно если вы скрытый трансгендер. Все наше общество построено на гетеросексуальности; это просто культурное умолчание, настолько, что даже детей дошкольного возраста заваливают сообщениями о влечении мужчин к женщинам. Следовательно, интерес к аспектам жизни “противоположного” пола почти всегда сразу же воспринимается как сексуальное влечение.

К чему это приводит? Как правило… стыд. Дети-трансгендеры часто интернализируют свое представление о сверстниках, основанное на их истинном гендере, и не объективизируют равных себе. Таким образом, ребенок вынужден скрывать свои интересы из желания не быть замеченным в подобной сексуальной объективации. Ситуация еще более усугубляется, если ребенок рос в среде с очень строгими моральными нормами, как, например, при консервативном религиозном воспитании.

Когда я росла скрытым трансгендером в семье евангелических христиан, я знала, что если меня когда-нибудь поймают за тем, что я смотрю на женщин в сексуальном ключе, то я буду наказана. Я знала, что если меня когда-нибудь застанут за разглядыванием женской одежды, то возникнет множество очень неловких вопросов, на которые я не готова буду ответить. Для меня это было очень серьезной проблемой, так как я сильно увлекалась женской одеждой, особенно нижним бельем.

В «Симпсонах» есть ролик, где Мо Сислак проходит тест на детекторе лжи (https://www.youtube.com/watch?v=iQGwrK_yDEg), и к концу теста он признается, что проведет ночь, разглядывая женщин в разделе интимной одежды каталога Sears. Вся суть сцены и источник комедии - это стыд, который обрушивается на Мо за этот отчаянный акт объективации. Я выросла, зная, что именно так меня будут воспринимать за мой интерес к женской одежде.

Из стыда и страха я делала все возможное, чтобы скрыть эту страсть, потому что просто не могла смириться с тем, что кто-то будет смотреть на меня как на мальчишек-подростков, которые мастурбируют на любой материал, попавший им в руки. Страх усугублялся тем, что я верила в то, что мой интерес носит сексуальный характер.

Когда смотришь на мир через линзу в форме утки, все кажется смутно похожим на утку. Единственная основа, которую мне дали, чтобы понять мой интерес к женщинам, заключалась в сексуальном желании, и поэтому каждый женский интерес, который я испытывала, превращался в сексуальное желание. Мое желание быть невестой превратилось в свадебный кинк, желание иметь ребенка - в интерес к порно о беременности, а моя потребность быть девочкой - в фетиш перевоплощения.

Но помимо всего этого, я была в ужасе от того, что меня видели выражающей законный сексуальный интерес к другим женщинам. У меня были друзья-мужчины, которые были отъявленными “резиноплюями” и зеваками; один из моих бывших работодателей имел ужасную привычку подглядывать за привлекательными женщинами, когда мы обедали, и мне было очень неловко видеть его рядом.

Я не могла смириться с тем, что меня ассоциируют с таким мужским взглядом. Даже рядом с самыми красивыми женщинами я избегала смотреть на них, потому что не хотела, чтобы меня воспринимали как человека, который пялится на женщин. Я не хотела, чтобы меня воспринимали как хищника.

Это и есть принудительный мужской взгляд: принудительная гетеросексуальность, навязанная закрытым трансгендерам гетеронормативной идеологией. Когнитивный диссонанс, который вызывает сильное чувство вины и стыда, связанное с оценкой своих сверстников и гендерных интересов.

Как только вы убираете эти мужские рамки - как только человек способен воспринимать себя как женщину и признавать эти интересы и наблюдения обоснованными - стыд и вина полностью исчезают. Даже если интерес сапфический по своей природе и действительно включает в себя сексуальное желание, он больше не запятнан этим слоем объективации. Я могу оценить женственность и красоту моих сверстниц без осуждения, могу сделать им комплимент, не опасаясь, что меня сочтут мерзавцем или неправильно истолкуют мои намерения.

Это была дисфория, которую я не могла выразить словами до тех пор, пока наконец не почувствовала облегчение. Я испытала еще большее облегчение, когда начала интегрироваться в пространства для женщин-квиров и поняла, что женщины хотят пить точно так же, как и мужчины, просто (обычно) мы относимся к этому гораздо уважительнее. Это было избавление от чувства вины, о котором я даже не подозревала.